По его щеке текла слеза. Он не замечал, он продолжал думать пытался сконцентрироваться кое, что из этого кажется получалось. Через мгновение я стала понимать его, я увидела жизнь чистую и правильную, сложенную как постиранное и поглаженное бельё. От сосредоточенности умирало время, время в нём и вовсе не было, его жизнь протекала вне времени, мир сковывал пространство людей, но не его жизнь.я пыталась запомнить этого человека что важное было в том чтобы его запомнить. Я заметила что меня интересует не сам человек, скорее его система, я пыталась установить разрушение в столь незыблемой связи вещей. Почему ему некак, именно так я бы описала его состояние «никак». Когда вы плачете вы ведь замечаете, что плачете, много из того, что происходит на вашем лице в момент сего акта можно считать спектаклем тела, на его лице была трагедия, но трагедия не тела, а души, безразличное неучастие в игре мыслей, он не отвлекался на слёзы он смотрел в никуда в абсолютное ничто тоесть в себя. Мы находились в порядке. Мы были мертвы.