Наверное, она влюбилась...(с)

Фильм волшебный от начала и до конца! История девушки, чей мир состоял из чудных мелочей, порой непримечательных, едва уловимых и воздушных… тонких, как воздух, как она сама! И любовь у неё странная, не переходящая, всецело эфемерная! Этой истории нет, нет начала и нет конца, она быстротечна, она рассказывает жизнь.  Сюжет вторичен, нужно обращать внимание на мелочи. Я влюбилась в атмосферность французской сдержанностии, архаичность переходящую в картину, написанную лучшим художником Жан Пьером Жене. И его картина ожила, она научилась существовать.  Идея того, что в нас замкнутость творческого начала, красота бытия — будет вечно существовать после фильма. Но эта красота безутешна, она закончилась не начавшись, её можно только придумать, а потом жить в придуманной реальности. История хрустальная, безумно нелогичная, но когда я посмотрела фильм, я решила надолго задержаться в утопичности мира, который закручивается в шкатулке эстетики. Искренность мотивов, лёгкость воплощений и результат, оставляющий бесконечную улыбку. Эта рецензия будет  субьективной, потому как мир в фильме соединяется с моим, таким же придуманным, реальным для меня, бескорыстным и чистым, а поэтому счастливым. Счастье подаренное другим настолько абстрактное, насколько совершенны инструменты его создателя. Особенно хочется выделить техническое совершенство фильма — мягкие цвета, переходы настолько ненавязчиво создающие ощущение французской сказки. Отдельно хотела сказать о композиторе, чья музыка создавала чудо, была этим чудом, любимейший Yann Tiersen, сочетание скрипки, аккореона, вибрафона, можно бесконечно… — говорят без слов, его хрупкая магия не способствует аналитике, она вся в музыке, в мелькающих образах, в неподдающемся логике эмпатическом симвализме. Но сопоставить год фильма и некоторых сочинений к нему я не смогла, видимо он не только написал музыку к фильму, но и использовал старые сочинения.  Не могу вообразить кого-то другого на месте каждого из актёров, Одри Тату прекрасна. Можно лишь упрекнуть в безошибочной спекуляцией Монмартром. Но когда палец показывает в небо, только дурак смотрит на палец. Нет расчёта, нет довлеющей электичности в маркитенговых целях, только искренность. Судьбаносная роль случайностей перетекает в выпекание грампластинок, а далее художественный психоанализ. Нужно прочувствовать, чтобы полюбить, поверить в чудо, быть частью этого чуда, нарисовать и верить...